Всё-таки я классный руководитель и потому должен написать.
Хулиганы (и действительные, и мнимые) в моём детстве делились чётко на две категории: в первой были те, кто хулиганили (действительно или мнимо) сами, и сами же отвечали, никогда не отнекиваясь (уж если попадались), за свои дела. А если вдруг кого-то другого за их дела или делишки начинали обвинять учителя, воспитатели, родители (именно в таком порядке, да), то они — ну, разве что чуть-чуть поколебавшись (оно ведь и правда не особенно приятно отвечать за свои шалости), — всегда говорили родителям, воспитателям и учителям, что те неправы, обвиняя своих детей и учеников, а на самом деле виноваты именно они, хулиганы вот этой первой категории, так сказать. И потом несли с честью то наказание, которое им присуждалось (впрочем, некоторые считали, что самим актом признания они заслуживают мгновенной амнистии, это да — однако встречались и настоящие благородные разбойники, не только не допускавшие никогда и ни за что, чтобы за их дела отвечали другие, но и не ожидавшие себе амнистии).
А вторая категория хулиганов была такая... Часто это были ученики вообще других школ, т. е. посторонние школе и классу дети (а иногда и не совсем уже дети). Они раззадоривали нас, говоря: а вы то-то или другое на уроке сделайте этой или другой училке (самое безобидное — "капание" булавками, вделанными в ручку, менее безобидное — притащить в школу карбид и навонять им, чтобы сорвать урок, и т.д., и т.п.). Конечно, если учителям удавалось выяснить, кто, скажем, принёс упомянутый карбид, его, мягко говоря, ругали. Что от пойманного требовалось мужественно стоять и не "сдавать" ни за что своего соблазнителя, дело ясное — да и никто из нас не сдал бы никогда, и не сдавал... Но... даже не с годами, а уже в детстве становилось вдруг ясно, что любящие такие благородные понятия соблазнители ("хулиганы второго рода") просто провокаторы, НИЧЕГО стоящего сделать не могущие. И, раз или два поддавшись на их провокации, мы, однако (хулиганы первого рода всё-таки же у нас были перед глазами, к счастью, и мы уже начинали понимать, что к чему) переставали безраздельно доверять бессовестным провокаторам и постепенно или прямо сразу от них отходили.
Собственно, к чему это я? — Понятно, что каждый учится на своих ошибках и, должно быть, каждому хотя бы раз в жизни предстоит узнать в только что безусловном своём авторитете вот такого банального "хулигана второго рода". Но лучше бы быть мудрее и не поддаваться ему с самого начала. Тот, кто хочет всего лишь прикрыться тобой, — плохой авторитет.
А "хулиганы первого рода", кажется, увы, повыродились... Впрочем, и в нашем детстве их уже было немного. А сейчас не видно совсем. К сожалению.